«На полпути в ад» - Страница 98

"А все потому, — сокрушался он, — что я захотел в одежде покрасоваться перед публикой. Теперь, правда, одежда у меня есть, но она мне не нравится, к тому же и публику сюда не пускают". В результате он люто возненавидел литературу, а всякому, кто ненавидит литературу, да еще на долгие годы посажен за решетку, можно только глубоко посочувствовать.

Что же касается Дэнниса Дарли, то, вернувшись, он стал так знаменит, что за отсутствием времени не удосужился даже раскрыть свою книгу, а потому оставался в счастливом неведении относительно подлога. Теперь, если его жена размышляет о славе и богатстве, которых добился ее муж, либо вспоминает тот день, когда она, оказавшись в железных тисках антропоида, чуть было не поддалась ему, то спешит к супругу и бросается к нему на шею. Ее объятия и поцелуи доставляют Дарли несказанное удовольствие.

МЕХАНИЧЕСКАЯ КОШКА

Отель "Биксби" ничем не отличается от любого другого солидного отеля в Чикаго. На перилах лестниц медные поручни, под сенью раскидистых пальм тускло светятся плевательницы. Воздух в коридорах совершенно неподвижен, и кажется, что проветривали здесь всего несколько дней назад. Цены умеренные.

У входа в отель остановилось такси, в котором ехал Уолтер Дэвис. Это был пожилой человек с заметной сединой в волосах и лоснящимся озабоченным лицом, какое бывает у сельского пастора, если тот в меру беден и в меру жизнерадостен. Дэвис, однако, пастором не был.

Портье взял его чемодан и прихватил бы еще и черную коробку, которую Дэвис держал на коленях, если бы тот поспешно не отвел его руку.

— Не надо, это я сам понесу.

Он вошел в отель, прижимая коробку к груди, как ребенка. Коробка была продолговатой, фута два в длину, примерно фут в ширину и столько же в высоту. Она была обтянута великолепной искусственной кожей, сверху приделана ручка, но Дэвис предпочитал нести коробку в руках, а не размахивать ею.

Зарегистрировавшись и поднявшись к себе в номер, Дэвис поставил коробку на бюро и бросился к телефону.

— Говорят из пятьсот семнадцатого номера, — сказал он. — Какой у вас есть сыр?

— Сыр? Камамбер, швейцарский, тилламук…

— Пожалуй, тилламук. Он свежий?

— Наверное, — сказал голос на другом конце провода. — Сыр как сыр.

— Хорошо, принесите одну порцию.

— С каким хлебом? Черным? Белым? Ржаным?

— Без хлеба. Только сыр.

— О'кей, сейчас принесут.

Через пару минут вошел коридорный, неся на блюде порцию сыра. Это был пожилой, одних лет с Дэвисом негр с поразительно круглым лицом и плоской, словно блин, головой.

— Я не ошибся, сыр? Вы заказывали порцию сыра без хлеба?

— Все верно, — сказал Дэвис, отстегивая пряжки на черной коробке. — Поставьте на стол.

Ожидая, пока ему подпишут чек, коридорный с любопытством смотрел, как Дэвис снимает с коробки крышку. Под ней на выложенном черным бархатом днище сверкало странного вида скелетообразное приспособление из хромированного металла.

— Подумать только! — с удивлением воскликнул коридорный. — Да у вас тут целое изобретение!

— Что, интересно? Хитрая штука?

— Еще бы. Что может быть хитрее изобретения. — Он почтительно уставился на таинственный аппарат в коробке. — Так что же, позвольте узнать, это такое?

— Механическая кошка, — с гордостью сказал Дэвис.

— Механическая кошка?! Вы не шутите? — Он только покачал головой: простой человек, озадаченный чудом научной мысли. — Так, значит. Механическая кошка? Ну и ну!

— Здорово придумано?

— Не то слово! Послушайте, мистер, как же это я никогда не слышал о Механической кошке?

— Она первая и единственная в мире. На сегодняшний день.

— Я-то сам из Огайо. Там у меня родня. Будьте покойны, уж я им расскажу, что видел первую и единственную в мире Механическую кошку.

— Рад, что вам нравится. Скажите, вы любите животных? Тогда я вам кое-что покажу.

И с этими словами он приоткрыл небольшое отделение в углу коробки. Внутри была круглая выемка, выложенная бумажными салфетками. Дэвис просунул туда палец.

— Иди сюда, Джорджи, — позвал он. — Ку-ку! Сюда, Джорджи!

Из коробки высунула голову самая заурядная небольшая откормленная мышь, посмотрела во все стороны своими розовыми глазками-бусинками, побежала по пальцу Дэвиса, затем по рукаву к воротничку рубашки и стала тыкаться мордочкой ему в нос и в мочку уха.

Коридорный издал восторженный вопль.

— Ну я вам скажу, сэр! Здорово вы ее приручили!

— Она меня знает. Эта мышь вообще все знает.

— Точно! — согласился коридорный.

— Она своего рода показательная мышь. Показывает Механическую кошку. Смотрите. На крючок насаживается приманка. Мистер Джордж шагает по центральному стержню. Тянется к приманке. Под его весом стержень опускается, и мышь падает в банку. С водой, разумеется.

— Так его зовут Джорджи? — спросил коридорный, не спуская глаз с мыши.

— Да, я его так зову.

— Знаете что? — задумчиво сказал коридорный. — Если бы у меня была такая мышь, мистер, я бы, наверное, назвал его Симпсон.

— Рассказать, как я встретился с этой мышью? Это было в Покипси — я оттуда родом. Как-то вечером прошлой зимой наливал я себе ванну и, зачитавшись, напрочь забыл о ней. А потом вдруг чувствую, надо в ванную зайти. Вхожу, а там воды полно, и в ней мистер Джордж барахтается, уже три раза захлебнулся.

— Ну и дела! — ахнул коридорный. — Не может быть, чтобы президент Симпсон — и три раза тонул.

— Что вы! Его личная охрана вовремя подоспела на помощь. Я вытащил его из воды, вытер и посадил в коробку.